Зашибись. Ваня, двоюродный брат мужа, развёлся, теперь ему негде жить, ему приходится комнату снимать. И эта история повлияла на нашу семью: муж не хочет, чтобы мы вкладывали семейный капитал в нашу ипотеку.

У тётки мужа, матери Вани, есть комната в коммуналке. У отца Вани есть двухкомнатная квартира. До развода родителей Вани комната в коммуналке сдавалась. Когда они развелись, то тётка уехала жить в коммуналку.

Когда родители Вани ещё не были в разводе, Ваня женился. Он просил у мамы с папой продать комнату, чтобы были деньги на ипотеку. Тётка отказалась, она держалась за добрачное имущество, зная, что если будет развод, то идти ей будет некуда.

После отказа в продаже комнаты, Ваня на маму с папой обиделся, уехал на север, чтобы деньги заработать, и остался там на постоянной основе. Взял он ипотеку, потом жена Вани начала путешествовать из декрета в декрет.

Родители Вани развелись, когда третий внук был на подходе. Отец Вани не стал грустить после развода, быстренько нашёл себе молодую женщину с двумя детьми и забрал всех к себе в двухкомнатную квартиру.

Жена Вани вышла из третьего декрета на работу и решила, что одной ей будет лучше. Когда ипотека была погашена, включая использование семейного капитала, Ваня нашёл работу в городе, перестал ездить на север, так как ему было физически тяжело работать в таких непростых условиях. Новая зарплата Вани в пять раз меньше, сорок тысяч рублей в месяц. Его бывшей жене показалось, что этого мало.

Бывшая жена Вани, ещё до того, как стала бывшей, поставила мужу ультиматум: или он дальше зашибает ради семьи по двести тысяч в месяц, либо развод. А Ваня реально дома бывал месяц в году, всё остальное время пахал, чтобы поскорей с банком рассчитаться и чтобы его семья ни в чём не нуждалась. Ваня хотел быть с семьёй, видеть, как растут его дети. Они реально его почти забывали!

Ваня отказался возвращаться к работе вахтовым методом, его жена собрала его вещи и подала на развод и на алименты.

Алименты на детей — двадцать тысяч, пятьдесят процентов от заработка. Мать Ване сказала, что ей самой места не хватает, его некуда подселись. Отец Ване сказал, что у него жена и дети, тоже для него места нет. От зарплаты у Вани оставалось двадцать тысяч, восемь из которых он стал отдавать за комнату, на двенадцать, получается, живёт.

Мать Вани дала ему дельный совет: отправила разменивать квартиру, раз жить негде. Делили они на пятерых поровну, если в деньгах, то тысяч на девятьсот его доля.

Ваня к бывшей жене пошёл, так и так, давай как-то делить. Та сразу вой подняла: троих детей настругал, а сейчас хочет их из дома выгнать, ей и так денег не хватает, алименты смешные, не пошёл бы Ваня в жопу?

Получается, доля-то у Вани есть, но ничего он с ней сделать не может. Не продавать же чужим людям, раз там его дети живут? Бывшая жена ничего выплачивать и выкупать не хочет.

Матери моего мужа Ваню жалко. Она считает, что её племянник всё здоровье на севере оставил, всё ради семьи делал, а с ним так некрасиво обошлись и на улице его оставили. Моя свекровь уверена, что Ваня один заработал на квартиру, и если бы не семейный капитал, то у его бывшей жены даже морального права ни на один квадратный метр не было бы.

Удивительная, конечно, точка зрения у моей свекрови. А как бывшая жена Вани практически круглогодично одна с тремя детьми жила? Ей никто не помогал, она всё сама. У нас с мужем двое детей, младшему девять месяцев, и я, бывает, чуть с ума не схожу, мужа с работы жду. А она вообще одна была! И её вклада в квартиру нет? Серьёзно? Ваня хотел этих детей, они не были рождены против его воли.

После трагической истории, которая приключилась с Ваней, моя свекровь начала капать на мозги моему мужу. У нас же ипотека, мы хотели семейный капитал в неё вложить. Свекровь как следует по мозгам сына прошлась, Ваню в пример привела: работал мужик, работал, квартиру купил, а живёт в коммуналке и существует на двенадцать тысяч.

Мой муж испугался. Если не будет задействован семейный капитал, то квартиру, в случае развода, мы поделим пополам. Если используем семейный капитал, то будет свистопляска с детскими долями.

Я мужу объясняю, что необязательно делить так, чтобы у всех были одинаковые доли. Детям по чуть-чуть, остальное между нами поделить. Но муж смотри на двоюродного брата, возмущается поведению его бывшей жены и слышать ничего не хочет о детских долях.

Предлагала мужу, раз он так переживать начал, что на улице останется после развода, купить потом вторую квартиру. Если мы вложим семейный капитал, то в течение года закроем ипотеку. И возьмём новую, на вторую квартиру. Две квартиры при разводе легче поделить, чем одну с детскими долями.

Муж, вроде, прислушался, обещал, что подумает. Но свекровь никак остановиться не может, постоянно бубнит о нашем разводе. У мужа перед глазами наглядный пример Вани, конечно он боится.

У нас с мужем нормальные отношения, нам до развода, как до Китая ползком. Он мне отвечает, что у Вани тоже всё хорошо было, не было предпосылок. Упёрся, как баран, и всё тут. Статистику по разводам нашёл, спрашивает, какова вероятность того, что мы не разведёмся, и сам же отвечает, глядя на эти циферки.

Мне жалко Ваню, но его история не универсальна! Я люблю мужа, и я никогда так с ним не поступлю. Меня задевает, что муж начал во мне сомневаться. Именно так я расцениваю все его последние мысли и слова, которые появились в его голове благодаря стараниям свекрови.

Что мне делать? Я согласна на то, чтобы закрывать эту ипотеку своими силами, брать вторую с использованием семейного капитала. Но ведь это намного дольше по времени! Как муж не может этого понять? Чем быстрей погасим первую, тем быстрей возьмём вторую, со второй полегче будет, можно будет сдавать квартиру. Но нет, пока свекровь громко жалеет Ваню и прочит моему мужу аналогичную судьбу, мы будем топтаться на месте. Записано со слов Аси.